«РУССКАЯ ГОЛГОФА»

Борис Васильевич Холчев родился 7 июня 1895 года в г. Орел, в благочестивой семье Василия Михайловича Холчева и его жены Марии Петровны. Борис был старшим из пятерых детей.

Дом, в котором жила семья, принадлежал еще их деду — сыну крепостного, человеку глубоко верующему. В молодости он обучался иконописи и впоследствии имел учеников. Одна из его работ, икона Трех Святителей, до сих пор хранится у потомков. От деда Борис унаследовал сильную волю, твердый характер и целомудрие. Он никогда не раздражался, отличался спокойствием, серьезностью, самостоятельностью.

В гимназические годы заболел ревматизмом и, как следствие, пороком сердца. В 1913 году юноша с золотой медалью окончил Первую орловскую гимназию ("с отличными успехами в науках, в особенности же в русском языке и философии") и поступил в Московский Императорский университет на философское отделение историко-филологического факультета. Он занимался у таких крупных ученых, как Лопатин и знаменитый филолог Ушаков.

Особенно Бориса выделял профессор Георгий Иванович Челпанов, психолог, философ, основатель Московского научно-исследовательского института психологии при Университете. Полученные знания Борис проверял внутренним опытом, трудился над переделыванием себя в духе Евангельских заповедей. Много лет спустя он говорил: «Надо трудиться, чтобы привлечь благодать Божию, если не будет борьбы, труда, то и благодати не к чему будет прикоснуться».

В Москве религиозный молодой человек посещал разные православные храмы, но, в конце концов, остался в церкви святителя Николая в Кленниках на Маросейке. Ее настоятель, протоиерей Алексей Мечев, стал духовным отцом юноши. В 1915 году Борис побывал в Оптиной пустыни, где в то время подвизались преподобные старцы о.Анатолий и о.Нектарий. Душа молодого человека потянулась к о.Нектарию. Он стал время от времени ездить в Оптину.

Из-за революционных событий и слабого здоровья (к ревматизму, вызвавшему хроническую болезнь сердца, прибавился туберкулез) Борис только в 1920 году окончил университет. Ректор Орловского университета востоковед Н.И.Конрад пригласил его на должность научного сотрудника кафедры психологии. Таким образом, молодой человек вернулся в Орел. На родине он участвовал и в духовной жизни города, трудился секретарем церковного совета Воскресенского храма.

В начале 1922 года, в ходе кампании по изъятию церковных ценностей, на квартире Холчевых случился обыск. Бориса арестовали и заключили в Орловскую тюрьму. Здесь он находился с 22 апреля по 13 июня, пока его не отпустили за отсутствием улик.

В том же 1922 году профессор Челпанов, пригласил своего одаренного ученика в Москву на должность сотрудника Научно-исследовательского института психологии. Борис работал ассистентом-психологом Института психологии при медико-педагогической клинике профессора Кащенко и в Первом вспомогательном институте для умственно отсталых детей. Здесь он подружился с близким себе по духу врачом Сергеем Алексеевичем Никитиным.

С 1922 по 1924 год молодой ученый готовил кандидатскую диссертацию. Уже намечался день ее защиты. Борис поехал за благословением к старцу Нектарию в Оптину пустынь. Но преподобный старец, прежде весьма одобрявший научную деятельность Холчева, неожиданно сказал: "А теперь оставь все это и посвящайся во диаконы церкви Николы в Кленниках". Борис принял такое благословение с великим смирением и радостью о Господе.

Родители с одобрением встретили весть о будущем священстве сына и благословили его иконой Спасителя. Когда Борис Васильевич передал слова старца Нектария настоятелю храма о.Сергию Мечеву, тот удивился: «Как мы можем просить епископа о посвящении, когда Вы не женаты?» На это старец велел передать: «Скажи, епископ не может быть женат».

21 апреля 1927 года, в Великий Четверг, архиепископ Бийский Иннокентий в домовой церкви митрополита Макария, в селе Котельники, неподалеку от Москвы, рукоположил Бориса Васильевича в сан диакона. 21 июля 1928 года епископ Арсений (Жадановский) рукоположил диакона Бориса в сан священника.

16 февраля 1931 года о.Борис попал под арест по обвинению в том, что "являлся участником антисоветской организации, состоящей из лиц религиозного культа". Проходил по групповому "делу о.Бориса Холчева. Москва, 1931 г." Во время предварительного заключения содержался в Бутырской тюрьме.

30 апреля 1931 Коллегия ОГПУ приговорила священника к пяти годам лагерей. Одна из духовных дочерей отца Бориса вспоминает: «Мы по двое ежедневно дежурили на северном вокзале, ссылали тогда больше всего на север. <...> Как раз когда мы с Анной Федоровной Родниковой дежурили, увидели уже на перроне группу арестованных, которых вели под конвоем. Среди них были о.Борис, Сергей Алексеевич Никитин и еще двое из нашего храма. О.Борис, увидев нас, поднял руку, чтобы нас благословить, но конвоир так ударил его прикладом, что он упал на одно колено".

Срок о.Борис отбывал сначала на стройке в Красновишерске, затем его перевели в один из северных лагерей Кемеровской области (город Юрга).

Здесь о.Борис встретился со знакомым по Оптиной пустыни иеродиаконом Рафаилом (Шейченко). Он работал ветеринарным фельдшером и жил не в бараке, а занимал «отдельную комнату» – стойло в свинарнике. О.Рафаил добился, чтобы о.Бориса поселили к нему, в свиное стойло. Там они вдвоем встречали светлый праздник Христова Воскресения.

За "ударную работу" лагерный срок о.Бориса сократили на год. В 1935 году он вышел на свободу тяжело больным и крайне ослабленным физически. Освободившись, священник собирался обосноваться в Орле, но здесь ему не давали покоя органы местной власти. Тогда в 1938 году, по совету о.Сергия Мечева, о.Борис переселился в Рыбинск, где 10 лет провел почти в затворе. Он получил инвалидность и невидимо для мира проводил дни и ночи в молитвенном подвиге. Тайно совершал литургии.

В 1948 году у о.Бориса появилась возможность служить открыто. Он приехал в Среднюю Азию к владыке Гурию (Егорову) Ташкентскому, который хотел направить его в Ашхабад, но там случилось землетрясение, и о.Бориса направили в Фергану. 15 сентября 1948 года он стал штатным священником храма преподобного Сергия Радонежского в Фергане и вскоре занял место благочинного Ферганского округа.

Здесь ему пришлось пострадать от недоброжелателей. Кто-то жаловался и клеветал на пастыря владыке Гурию, а тот, не вникая в дело, пересылал все жалобы обратно о.Борису. Жил священник в маленькой комнате без отопления. Кроме него здесь ютились две блокадницы. Из Ленинграда в Фергану перебралась и сестра о.Бориса.

В это время правящим архиереем Ташкентской епархии стал архиепископ Ермоген (Голубев), хорошо знавший о.Бориса. В 1953 году архиепископ Ермоген перевел о.Бориса в Ташкентский кафедральный Успенский Собор. Ферганская паства провожала своего духовного наставника со слезами.

В Ташкентском кафедральном Успенском соборе о.Борису поручили крестить взрослых. Батюшка беседовал с желающим креститься, исповедовал их. Почти за каждой Литургией, даже по будням, он произносил хотя бы краткое слово, а по воскресеньям, после вечерней службы, вел беседы, собирающие много народа. Люди конспектировали услышанное. О.Борис отличался красноречием и обладал прекрасной дикцией. В собор приходили даже узбеки. У них православный священник получил уважительное прозвище «большой русский мулла».

Но такая деятельность не могла продолжаться долго. Вскоре власти запретили о.Борису общаться с людьми наедине в крещальне и принимать прихожан у себя дома. За ним сохранилось только право исповедовать прихожан и беседовать с людьми в церкви, как делали другие священники.

В 1954 году о.Бориса назначили председателем Ташкентского епархиального совета. В 1955 году он стал настоятелем Ташкентского кафедрального Успенского Собора. 7 октября 1955 года епископ Ермоген постриг его в монашество. Обращаясь к о.Борису, владыка сказал: "Тебе мы оставили прежнее имя. И вот по какой причине: когда мы постригаем юношу, или в зрелых годах человека, или овдовевшего священнослужителя, для которого с принятием пострига начинается новая жизни во Христе, мы меняем ему имя. Тебе мы оставили прежнее имя, потому что сегодняшний день не кладет начало твоей новой жизни, не вносит существенных изменений в твою с юности посвященную Господу жизнь, а является лишь продолжением твоего служения Богу, лишь усугубляемого ныне иноческими подвигами".

26 ноября 1955 года монаха Бориса возвели в сан архимандрита. Владыка Ермоген (Голубев) выставил его кандидатуру на епископство. Но в дело вмешалась светская власть. О.Борис пришел к уполномоченному по церковным делам и узнал в нем следователя, который в 30-е годы вел его дело. Уполномоченный тоже его вспомнил. Хиротония стала невозможной.

Позже о.Борис сказал, что при настоящем положении церковных дел он не мог бы исполнять обязанности епископа, поэтому молился, чтобы Господь отвел это, и молитва была услышана.

В эти годы он почти ослеп. 4 января 1956 года его освободили от обязанностей благочинного, а в 1957 году – и от обязанностей настоятеля кафедрального собора, но оставили в числе причта и назначили духовником епархии. Это послушание о. Борис нес до самой блаженной кончины. Один из окормлявшихся у него священников писал: "Батюшка часто повторял, что он является духовником, а не старцем. Но говорил он это, конечно, по своему смирению, ибо был истинным старцем. В его лице Среднеазиатская епархия получила продолжение оптинского старчества".

В последние годы жизни о.Борис страдал почти полной слепотой, у него часто болело сердце, мучила бессонница, постоянно болели ноги. Но, несмотря на слабое здоровье, он регулярно совершал богослужения и каждый вечер исповедовал желающих.

10 ноября 1971 года он чувствовал слабость, но участвовал в утренней и в вечерней службе, в торжественном молебне с акафистом святому великомученику и целителю Пантелеимону. После окончания молебна пастыря ожидали прихожане, желавшие исповедаться. Но впервые он перенес исповедь с вечера на утро. Дома попросил почитать себе из творений святителя Игнатия Брянчанинова. В раздумье заметил, что люди воспринимают мир через пять чувств, но есть те, кто обладает еще шестым чувством — интуицией, а некоторые обладают и седьмым — воспринимают самые тонкие, сокровенные чувства и мысли других людей. Этой способностью владеют старцы. Они видят человеческую душу. Такими были его последние слова. Благословив всех, о.Борис ушел к себе. Утром 11 ноября 1971 года у него заболело сердце. Приехавшая из Москвы духовная дочь Елена Сергеевна Волнухина вызвала "скорую". Пульс о.Бориса постепенно слабел и наконец исчез совсем...

Погребен архимандрит Борис на кладбище в Ташкенте, возле часовни в честь иконы Божией Матери "Всех скорбящих радость".

4 ноября 1958 года Судколлегия по уголовным делам Верховного Суда РСФСР его реабилитировала.

Труды

• Огласительные беседы с крещаемыми. Беседы о молитве Господней. М.,1991
• О победе над грехом и смертью. М., 1996.
• Перед встречей с Господом. М., 1996.
• Духовное наследие архимандрита Бориса (Холчева). Проповеди, дневниковые записи, беседы и письма. М., 2006.

Использованные материалы

• Материалы CD-диска "Весь, как солнца луч". Московское подворье Свято-Троицкой Сергиевой Лавры, 2008
• Статья "Архимандрит Борис (Холчев): Весь, как солнца луч"
  • http://www.pravmir.ru/arximandrit-boris-xolchev-ves-kak-solnca-luch/
• Жизнеописание Архимандрита Бориса (Холчева)
  • http://www.pokrovhram.ru/stat/bor_hol.html
• http://www.pstbi.ru/cgi-htm/db.exe/ans/nm/?HYZ9EJxGHoxITcGZeu-yPq3g9XM
•  

https://drevo-info.ru/articles/16695.html